Ты говоришь, что все вокруг серо, хмуро и буднично, а ты хочешь чуда? Такого, от которого я смотрю на мир широко раскрытыми - чтобы ничего не пропустить - и удивленными глазами, чуда, от которого в уголках глаз разбегаются тонкие улыбчивые морщинки, от которого я не хожу, а летаю над землей? Вот оно, держи, я дарю его тебе! И хрупкие алмазы весеннего дождя, разбивающиеся в алмазную пыль о землю, но все равно летящие к ней, и еще прозрачную изумрудную прозелень проклюнувшейся листвы, и пьянящую свежесть воздуха, после которого не нужно никакого алкоголя, и прохладу ветра, вместе со мной шепчущего песни Изумрудного острова, и маленькие круглые осколки солнца, долетевшие до нас и отрастившие хрупкие стебельки, чтобы вытягиваться к небу и качать головой людям - бери, бери и радуйся вместе со мной! Но ты говоришь, что это не чудо, а просто весна, что на работе тебя опять раздражают, а дома напрягают, хмуришь лоб и бежишь покупать самый дорогой крем от морщин, и мечтаешь уехать далеко отсюда - пусть только в путешествие, пусть не навсегда. И ты уедешь, уедешь на другой край земли, в самую экзотическую страну - но не уедешь от себя. От той себя, которая раздражается по пустякам; от той, которая постоянно настороже; той, которая во всем подозревает покушение на свое достоинство; от той, которая вместо того, чтобы летать, предпочитает таскать на себе груз обид и разочарований, и ищет их новые и новые, чтобы убедить саму себя, что жизнь тосклива, сера, однообразна, а чудеса в ней так редки, что их видят только самые-самые избранные...
Это твой выбор. А чудо - пусть его берет, кто хочет. Его не станет меньше.